Кому довериться, когда друзья предают.
Все катится к черту и камнем ложится на грудь.
И где спастись от боли? где приют?
Мы ищем счастье, но находим пустоту.

Свадьба Билла и Флер была в самом разгаре. Гарри и Рон молча сидели за одним из многочисленных столиков и наблюдали за Гермионой, кружившейся в танце с Виктором Крамом. Рон открыл рот, чтобы начать гневную тираду, но начинать, впрочем, было поздно. Именно в этот миг нечто большое и серебристое пробило навес над танцевальным настилом. Грациозная, поблескивающая рысь мягко приземлилась прямо посреди толпы танцующих. Все лица обратились к ней, а люди, оказавшиеся к рыси ближе прочих, нелепо застыли, не завершив танцевальных па. А затем Патронус разинул пасть и громким, низким, тягучим голосом Кингсли Бруствера сообщил:

— Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко.

Рон среагировал мгновенно. Он бросился в гущу запаниковавшей толпы, но Гарри остановил его, схватив за руку. Многие только теперь сообразили, что произошло нечто странное, лица еще поворачивались к таявшей в воздухе серебряной рыси. Безмолвие холодными кругами расходилось от места, на котором приземлился Патронус. Потом кто-то закричал. В следующую секунду Рон почувствовал, как друг крутнулся на месте, но тут зрение и слух изменили ему, на него навалилась тьма, он ощущал лишь ладонь Гарри и прорезал пространство и время, уносясь от «Норы», от слетающих с неба Пожирателей смерти, а может быть, и от самого Волан-де-Морта…


***

Как только Гермиона осознала смысл сказанного патронусом, она выпустила руку Виктора и бросилась к месту, где должны были быть Гарри и Рон. Оказавшись там, девушка никого не увидела и, развернувшись, кинулась обратно в толпу. Гости разбегались во все стороны, многие трансгрессировали — чары, защищавшие «Нору», разрушились.

— Рон! Гарри! — кричала Гермиона. — Где вы?

Пока девушка проталкивались через танцевальный настил, она заметила, как в толпе появляются фигуры в плащах и масках, потом увидела Люпина и Тонкс, поднявших над головой палочки, услышала, как оба крикнули: «Протего!» — и крик этот словно эхом отозвался отовсюду.

— Рон! Рон! Гарри! — звала Гермиона, уже почти рыдая; охваченные ужасом гости толкали ее со всех сторон. Вдруг Гермиона почувствовала, как кто-то сжал ее руку чуть выше локтя. Девушка в надежде обернулась, готовая увидеть Гарри или Рона, но это был Артур Уизли. Он потянул ее за руку, и она последовала за ним в «Нору». Оказавшись в гостиной, мистер Уизли извлек из кармана маленький пузырек с зельем и протянул его Гермионе.

— Выпей! — Гермиона послушно выпила и почувствовала, как ее лицо и тело начали изменяться.

— Это оборотное зелье, — поспешно объяснил мистер Уизли. — а теперь поднимайся наверх. Джинни уже там.

То, что было потом, Гермиона хотела забыть навсегда. Она помнила, как поднималась к Джинни в комнату, успокаивала плачущую девушку, сдерживая свои собственные слезы. Помнила, как давала показания, и как обнаружила, что сумочка, которую она трансфигурировала при помощи заклятия расширения и собрала для путешествия, исчезла. Ее же вещи лежали на кровати, вместе с книгами, которые она так усердно отбирала и раскладывала по темам. Гарри и Рон забрали только свои вещи.

Оборотное зелье, которое дал Гермионе мистер Уизли, спасло ей жизнь. Пожиратели смерти, допрашивавшие семью Уизли и оставшихся гостей, так и не поняли, кем на самом деле был рыжеволосый парень по имени Барни.


***

Рон открыл глаза. Они стояли посреди знакомой маленькой и убогой улочки. Со всех сторон на них смотрели сверху вниз высокие обветшалые дома. Они увидели дом номер двенадцать, о котором им рассказал еще Дамблдор, Хранитель Тайны. Гарри торопливо направился к нему. Дойдя до каменных ступеней, он обернулся. Рон стоял на том же месте, где Гарри его оставил. Он только теперь начал понимать, что произошло.

— Другие… те, кто был на свадьбе…

— Мы не можем сейчас думать о других, — с горечью в голосе сказал Гарри. — Они приходили за мной, Рон. Если мы вернемся, мы подвергнем всех еще большей опасности.

— Но Гермиона….

— Там была большая часть Ордена, он обо всех позаботится. И, Рон, нам лучше поторопиться, за нами могут следить.

Парень кивнул и пошел к дому. Они поднялись по каменным ступеням, и Гарри пристукнул своей палочкой по двери. Послышалась череда металлических щелчков, потом звяканье дверной цепочки, потом дверь со скрипом растворилась, и они торопливо переступили порог.

Пока Гарри закрывал за ними дверь, загорелись, освещая пространство прихожей, старомодные газовые лампы. Все здесь было таким, каким запомнилось Рону, — мрачноватым, затянутым паутиной, с торчащими из стен головами эльфов-домовиков, отбрасывающими на лестницу странноватые тени. Длинная темная завеса укрывала портрет матери Сириуса. Единственную непривычную особенность составляла выполненная в форме ноги тролля подставка для зонтов, лежавшая на боку, как если бы ее только что снова своротила с места Тонкс.

— По-моему, тут кто-то уже побывал, — прошептал, указывая на нее, Гарри.

— Ее могли уронить, когда Орден уходил отсюда, — пробормотал в ответ Рон.

Они стояли на коврике у двери, прижавшись к ней спиной, боясь углубиться в дом.

— Ладно, не век же нам здесь торчать, — сказал, наконец, Гарри и шагнул вперед.

— Северус Снегг? — Громкий шепот Грозного Глаза Грюма донесся до них из мрака, заставив испуганно отпрянуть назад.

— Мы не Северус! — успел гаркнуть Рон, прежде чем что-то налетело на них из темноты, подобно дуновению холодного воздуха, заставив его язык завернуться назад и лишив возможности произнести хоть слово. Впрочем, прежде чем он успел засунуть палец в рот, чтобы расправить язык, тот развернулся сам собой.

Гарри, по-видимому, испытал тоже неприятное ощущение.
Друг осторожно шагнул вперед. В тени на другом конце вестибюля что-то зашебуршилось и, прежде чем они успели обмолвиться хоть словом, с ковра поднялась какая-то фигура — высокая, пыльного цвета и жуткая. Она уже наплывала на них, все ускоряясь и ускоряясь — с отлетающими назад волосами и бородой по пояс, с бесплотным пустым лицом, с пустыми глазницами, — до жути знакомая, страшно изменившаяся, она протянула изможденную руку и указала ею на Гарри.

— Нет! — крикнул он, подняв палочку, хотя никакие заклинания в голову ему не приходили. — Нет! Не мы! Мы тебя не убивали…

При слове «убивали» фигура взорвалась, обратившись в серое облако пыли. Гарри и Рон с ужасом переглянулись.

— Просто пугало для Снегга. — прошептал Рон.

Гарри просто кивнул. После недолгого молчания он сказал:
— Ладно, пошли.

Друзья поднялись по скрипучим ступенькам в гостиную на втором этаже.

Гарри взмахнул палочкой, зажигая старые газовые лампы, потом, слегка подрагивая на сквозняке, присел на софу. Рон плюхнулся в старое кресло, и оно протяжно заскрипело.

— Мы должны вернуться за Гермионой, — наконец подал он голос, и, не давая Гарри прервать его, добавил. — Конечно не сейчас, через несколько дней, когда все успокоится.

Друг спрятал лицо в ладонях и не ответил.

— Гарри… — решил напомнить о себе Рон.

— Мы не вернемся за ней.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы не вернемся за ней, потому что мы не можем взять ее с собой. — Гарри встал и, не давая Рону ответить, продолжил. — Что если нас поймают? Что если будут пытать? ЕЕ пытать. Круциатусом. А, скорее всего так и будет, ведь она маглорожденная. Что ты сделаешь? А если это будет не Круцио, а магловские способы? Что если ей будут отрезать пальцы, по одному…

— ХВАТИТ! — закричал Рон, он тоже вскочил с кресла, его всего трясло. — Я ПОНЯЛ!

Гарри вздрогнул, увидев состояние, до которого довел друга, и отвернулся.

— Прости. — Прошептал он. — Я должен был раньше тебе объяснить.

Гарри развернулся и молча вышел из комнаты.
***

Шли дни, пролетали недели. Обитатели Норы вернулись к обычной жизни. Гермиона проводила все свое время за работой, пытаясь отвлечься от горьких мыслей. Сначала она думала, что это какое-то недоразумение, что ее друзья где-то спрятались на время и вскоре вернуться за ней. Девушка гнала от себя вопрос: «Почему же тогда все ее вещи были вынуты из сумочки и оставлены в Норе?». Но к концу недели надежда начала угасать. А через две недели ожидания Гермиона поняла, что ее друзья просто бросили ее. Использовали и выкинули, как ненужную вещь. И это было не спонтанным решением, а обдуманным планом.

Гермиона знала, что Гарри боится за нее и Рона, и предпочел бы не брать их с собой. Но она думала, что доказала ему, как серьезно она относится к этому путешествию, рассказав о мерах, предпринятых для защиты ее родителей. И все же она могла понять Гарри. Но не Рона. Как человек, который все это время поддерживал ее и заступался за нее, мог так поступить в последний момент?! Гермиона не могла поверить, что ее друзья, ради которых она была готова на все, так просто предали ее.

Девушка сдула последнюю пылинку с вычищенного до блеска столика и выпрямилась. Она должна была поверить и научиться жить с этим. Иначе она сойдет с ума в ожидании невозможного.

И тогда она приняла решение, которое изменило всю ее жизнь.