Прощальные лучи солнца окрасили багрянцем старинный двухэтажный особняк из серого камня, столетние деревья, сбросившие листву, и каменную Горгулью в глубине сада. Земля готовилась к зиме. Первые заморозки превратили лужи в маленькие ледяные озера, а в волшебном фонтане на свету играла всеми цветами радуги никогда не замерзающая вода, заколдованная особым образом.

В самой маленькой комнате Малфой-Мэнора было нестерпимо душно, в огромном камине, украшенном лепниной с изображением герба семейства Малфой, ревело пламя. Оно отражалось в огромном зеркале с золотой оправой, инкрустированной бирюзой и изумрудами. Солнечные лучи, льющиеся в помещение через неплотно закрытые тёмно-зеленые ламбрекены, скользили по персидскому ковру ручной работы с изображением черного дракона, победоносно стоящего на убитом им тигре - подарку Абраксасу Малфою от хана Дивилу Аль Бальмези, восточного колдуна.

В своё время мистер Малфой вместе с ханом Бальмези занимались контрабандой крови единорогов, драконов и других редких ингредиентов в Англию. Стоит заметить, именно тогда состояние семейства Малфой увеличилось на треть, достигнув цифры с девятью нулями.



- Он здесь, - тихо прошипел Темный Лорд.

- Он? Мальчишка? Гарри Поттер?

- Нет. Закрой дверь и наложи заклятье неслышимости.

- Мой Лорд, в доме никого нет. Нарциссу, Родольфуса и Рабастана вы отправили за запрещенными ингредиентами к зелью, а домовым эльфам под страхом смерти запрещено не появляться в доме – они на кухне.

- Это приказ, - отрезал Волдеморт, рассматривая в окне отражение женщины в черном длинном платье.

Послушно и исполнительно, парой взмахов волшебной палочки Беллатриса Лейстрейндж сотворила несколько сильнейших заклятий. Теперь никто не мог их подслушать.

- Мой Лорд, - начала Беллатриса, но Волдеморт, стоявщий к ней спиной и смотревший в неплотно зашторенное окно, жестом остановил её.

- Не надо формальностей Белла, сядь.

Заправив в прическу выбившуюся прядь тёмных волос, Беллатриса послушно опустилась в ближайшее кресло. Устало, и теперь уже без тени фанатизма, она смотрела в спину своему повелителю. Со спины казалось, он совсем не изменился. Таким он был - молодым Томом Марволо Реддлом, таким она знала его до первого падения, таким он стоит перед ней сейчас, её Господин. Её повелитель. Её Лорд Волдеморт.

- Мальчишка здесь. Он приехал. Об этом мне доложил Яксли, а Снейп подтвердил информацию.

- Мой Лорд, о ком вы?

- О твоем... моём… о нашем сыне, Белла. О мальчике, которого ты родила до брака с этим высокомерным идиотом Лейстрейнджем, и которого, чтобы не опозорить своё честное имя, ты так тщательно скрывала в Румынии всё это время.

- Константин, - почти беззвучно прошептала Беллатриса. Это единственное, что смогла произнести женщина. в глазах Пожирательницы Смерти стояли слезы, а комок в горле не дал бы ей ничего добавить к сказанному. Белла вцепилась в подлокотники кресла и, казалось, боялась упасть, если отпустит их.

Лорд повернулся к ней - она смотрела на свои колени. Она бы не посмела сейчас посмотреть на него. Он знал это и не винил её. Выжидая, когда Беллатриса сумеет взять себя в руки и к ней вернется дар речи, Лорд медленно прошёлся по комнате, рассматривая дорогие безделушки, расставленные на стеллажах вдоль стены. Коллекция Муреаны, прабабки Люциуса Малфоя, состояла из золотых и платиновых слонов, фарфоровых кукол и миниатюрных ваз с цветами, стебли которых были сделаны из золота или серебра, а лепестки из драгоценных камней.

По прошествии десяти минут молчания он не выдержал и заговорил с ней, невзирая на то, что женщина всё ещё плакала. Она не видела сына почти двадцать лет. Нет, больше двадцати: Лейстрейндж ведь не знал о том, что у Беллы есть сын.

- Следовало ожидать, что мальчик вырастет, и им станет сложнее управлять, да, Белла? – прошипел Волдеморт. - Ты была «очень хорошей» матерью. Скрывала беременность, пропустила целый год обучения в Хогвартсе, сославшись на сильные проблемы со здоровьем, родила в пятнадцать и отправила новорожденного мальчика, которому и месяц от роду не исполнилось, к дальней родне в Румынию. Молодец! Но, наверное, я должен быть благодарен тебе за то, что хотя бы знаю о его существовании.

- Меня заставили, - зарыдала в голос Беллатриса, - вырвали ребёнка из рук, избили. Они хотели его убить, пока он ещё не родился, они… - тут слова Беллы потонули в потоке всхлипываний и слез. Женщина ничего больше не могла сказать, но слова, чувства, боль рвались наружу. Она так долго об этом молчала…