Не бечено, надеюсь, что как тоьок бетта появиться, я выкину беченное, я потеряла файл... Простите меня, глупую...
Однажды ты поймешь, моя дорогая,
И вот тогда исчезнет твой страх,
Новое начало всегда наступает в конце.
Мать Земля (Mother Earth)
МАТЬ ЗЕМЛЯ (MOTHER EARTH) – 2000
Однажды ты поймешь, моя дорогая…

Джинни проснулась далеко за полдень. Проснулась совершенно одна, Ирбис ушёл куда-то, и куда, она даже не представляла, ведь животное, по словам Малфоя, не принадлежало ему. Девушка откинулась на подушках и решила немного полежать просто так. Ведь идти ей некуда сегодня, и день, возможно, пройдёт в монотонной скуке.
В голове крутилась мысль о том, что можно закончить вышивание. Оставалось уже не так много, а потом можно продолжить серию и вышить ещё одну картину. А пока не помешало бы выпить немного сока, особенно кисленького.
- Глория? – Джинни соскользнула с кровати. – Глория, дорогая, где ты?
Девушка появилась спустя несколько секунд и была белой, как простыни на постели. Она поклонилась и тихо-тихо прошептала:
- Простите, простите, ради Мерлина…
- Что-то случилось? – удивилась Джинни, возвращая взгляд на прикроватный столик - пришло время выпить то зелье, которое в неё заливал ирбис. Джинни старалась даже не думать о том, откуда зверь знал, что ей нужно пить его. Слишком умное было животное, даже для магического.
- Я… я опоздала… - шепнула девочка, – простите, моя леди, – девочка стала совсем зелёной.
- Милая Глория, ты не заболела? Что-то ты бледнее, чем я… - Джинни тронула лоб горничной, – тебе, наверное, нужно отдохнуть, дорогая. Вчера я… я, наверное, серьёзно тебя замучила. – Джинни вспомнила то, что происходило вчера, и тем более, что было позавчера.
- Моя леди, – Глория поцеловала руку Джинни. – Я так за вас испугалась… Хозяин принёс вас бездыханную, я испугалась, что с вами ТОЖЕ случилось «несчастье»… - Девушка, похоже, уже немного отошла и сейчас выкладывала всё, что на душе – Он… он принёс вас и положил на кровать…
- Подонок… - зашипела Джинни.
- О… - Глория замолчала, а потом сказала, - я считаю своим долгом перед вами, моя госпожа… Вы очень ко мне добры, и должны знать… Хозяин просидел рядом с вами всю ночь, пока бредили, пока теряли сознание…
- Испугался, что я умру до того, как рожу ему ребёнка, – отмахнулась Джинни. – Принеси мне кисленького сока и чего-нибудь позавтракать. – Девушка сделала несколько шагов, проверяя, как самочувствие повреждённого тела, – а потом я доделаю вышивание…
Джинни не успела даже сделать глоток чая, когда в комнату вошёл Люциус. Его лицо уже не носило следов вчерашней драки, видимо, он подлечил себя. Волосы были распущены и плохо причёсаны, глаза тревожно блестели.
- Джинневра, – он остановился достаточно далеко от жены, но в то же время близко. – Я прошу тебя, - он немного наклонился, – очень, очень прошу тебя, ты сегодня не должна даже выходить из комнаты. – Джинни сердито взглянула на мужа, но промолчала. – Тебе лучше сказать, что ты плохо себя чувствуешь…
- И почему же я должна ТАК поступать? – Фыркнула Джинни и встала, не поставив на стол дымящуюся чашку с чаем. Люциус подумал, что Джинни запросто может плеснуть в него содержимым чашки. - Я не понравилась ТВОИМ друзьям? Я плохо лежала на столе? – Шипела она. – Или, может быть, я слишком рано потеряла сознание? – Шипение прервалось, девушка закашлялась.
- Джинневра, хоть сейчас сделай так, как я тебя прошу, – Люциус странно как-то взмахнул руками. – Лорд сейчас в имении, – Джинни подняла мгновенно округлившиеся от страха глаза. – Ему «нравится розарий», он и сейчас там, он хотел видеть тебя там, – Люциус сделал несколько шагов к Джинни. – Я тебя прошу, я не хочу, понимаешь, я не хочу…
Джинни смела чашку на пол, она жалобно звякнула, разбившись на мелкие белые осколки.
- А я думала, что ты не против, – память подбрасывала воспоминания из сна, - ты даже не подумал хоть что-то сделать ТОГДА! Забавно то, что разницы нет, что, что… - Джинни замолчала, потому, что Люциус подошёл к ней очень и очень близко, прикасаясь всем телом.
- Если бы не я, то кто-то другой. Сомневаюсь, что тебя бы отпустили. А возможно, ты пошла бы по кругу. – Джинни смотрела прямо в глаза мужу. – Знаешь, зачем пришёл Лорд? – Джинни попыталась вырваться из объятий Люциуса. – Знаешь? Догадываешься, ты же не глупая девочка… - Мужчина очень осторожно отпустил жену. - Мне нужно говорить?
- Н…не…т… - прошептала Джинни. – Л…юциус, он… он хочет меня?
- Ты больна? – Люциус отпустил девушку, и та попятилась.
- Да… мне на самом деле нехорошо… - Джинни упала в кресло и побледнела. Люциус кивнул и вышел, оставив девушку думать, что делать дальше. Нарцисса умерла потому, что не захотела присоединиться к сестре, чтобы быть подстилкой этого сумасшедшего. А сейчас её очередь, и, похоже, Люциус этого не хочет…
- Глория…. Глория… - начала звать Джинни. Голова закружилась, и девушка подумала, что мир перевернулся с ног на голову. Но это ощущение отпустило, а через секунду показалась горничная с округлившимися глазами. - Миленькая…
- В розарии… - шепнула девочка, – ОН, – девочка опустилась на колени перед креслом Джинни, – милая моя леди…
- Я не выйду из комнаты, я «больна», - прошептала Джинни. – Но ты… ты сейчас пойдёшь туда, где собирается прислуга, и найдёшь мне того, кто своими глазами видел, как убивали Нарциссу Малфой, – тихо сказала девушка, а Глория испуганно кивнула. Она вышла, унося с собой осколки чашки.
Джинни вдруг поняла, она всё поняла…
«Люциус не хотел, чтобы я прошла через руки тех Пожирателей… Он не хотел, чтобы меня изнасиловали, поэтому насиловал сам».
- Иногда нужно выбирать меньшую из зол, моя дорогая… - на картине, изображавшей композицию из фруктов на столе и пустое кресло, появилась Нарцисса. – Либо смерть, либо жизнь - любовницей против воли, либо несколько минут боли, либо… Приходится делать выбор, и на это даётся всего несколько секунд.
Джинни удивлённо взглянула на портрет.
- Я хотела тогда умереть…
-А нужно жить, моя дорогая. У тебя всегда есть шанс… - рама опустела, а Джинни перебралась на постель.
«Как там Люциус? Что ему пришлось сейчас вынести, сообщая Вольдеморту, что я не выйду? Придёт ли он ко мне? Или ему сейчас не хочется меня видеть? Ведь ради меня он рискует жизнью…»
- Моя леди… - Глория стала на колени рядом с постелью.
- Да… что там, со свидетелем событий?
- Она… она боится… она сказала, что – сумасшедшая, что согласилась; она не хочет умирать под Круцио…
- Хорошо… - Джинни кивнула. – Пусть немедленно идёт сюда, либо… кто ОНА?
- Кухарка… она… она обычно расставляет столовые приборы…
- …Либо я обвиню её в краже серебра, - Джинни сама покраснела от такого заявления, она никогда бы не стала так делать, даже если несчастная женщина откажется говорить хоть что-то, обвинять она не будет.
Глория вылетела пулей, растирая глаза от слёз. Вскоре она вернулась с пожилой ведьмой в форменном платье и безумными от страха глазами. Она с трудом стала на колени и моляще посмотрела на Джинни:
- Моя госпожа… Я…
- Вы знаете, КТО сейчас в имении?
- Да…
- Что вы делали тогда в розарии?
- Моя госпожа… моя госпожа, не наказывайте меня, леди Нарцисса всегда позволяла мне брать одну розу, чтобы…
- Вы пришли за розой, мне не важно, – Джинни встала и подошла к женщине, – мне не важно, хоть весь остриги тот проклятый розарий, только скажите, что вы там видели…
- Я… я пришла за розой, чтобы потом, в свободный день, отнести её на могилку мужа, – Джинни всматривалась в черты лица женщины, и они казались ей знакомыми до боли. – Я думала, что там будет только леди Нарцисса, она часто бывала в розарии. Это же её детище. Но… но, там был ОН!
Он сначала о чём-то говорил с леди, а потом попытался … Мерлин… поцеловать её. Я как сейчас помню, как вырывалась бедняжка. Она так сопротивлялась, но попробуй вырваться из ЕГО рук. А леди Нарцисса была очень изящной, хрупкой женщиной. Она ни разу не обидела меня, я ей всегда прислуживала и не слышала и слова брани.
ОН очень разозлился, – опомнилась служанка, – леди оттолкнула его, руками. ОН ухватил её за тонкую шейку и сдавил с такой силой, что она, конечно же, задохнулась… А потом, когда понял, что бедняжка умирает, очень быстро это… трансгрессировал. А леди была ещё живая, она так боялась…Я ухаживала за ней, когда она лежала. Когда в комнату просто кто-то заходил, у неё взгляд метался в поисках мнимого убийцы…
- Хорошо, – Джинни кивнула. Она понимала, что такому её рассказу Люциус не поверит. Тем более, если она обвиняет ЕГО ХОЗЯИНА, - сейчас я дам вам свою палочку, и вы создадите воспоминание, закупорив его вот в ЭТОМ флаконе. – Джинни достала из-за полы халата флакончик от обезболивающего зелья.
Девушка уже протянула палочку, когда вдруг поняла, кто перед ней. Мадам Розмерта, хозяйка паба. Розмерта сначала тронула палочку, потом погладила тонкое дерево. Глаза заблестели от слез, женщина опустила руку и едва слышно прошептала:
-Я… Я не могу, я стала сквибом… - Джинни обняла женщину, потом приставила к голове палочку и медленно вытянула серебристую нить воспоминания и заправила её в бутылочку.
-Всё будет хорошо, мадам Розмерта, - женщина выпрямилась, и её глаза вспыхнули.
- Вы…
-Я – Джинни, та самая…
* * *
Люциус всё-таки пришёл вечером. Он выглядел очень серьезным, на красивом лице было выражение задумчивости, граничащее со злостью. Он сел в кресло, которое было придвинуто ближе к кровати, где лежала Джинни. Девушка старалась делать вид, что спит.
- Джинневра, я знаю, ты не спишь, – Люциус пересел на край постели. – То, что было позавчера… Я уже говорил, что…
- Я слышала это дважды, я всё понимаю, – проговорила Джинни, не открывая глаз.
- Я очень, слышишь, очень не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. – Люциус порывисто приподнял ладонями лицо жены. – И я не допущу, чтобы ОН прикоснулся к тебе хоть пальцем…
- Люциус, – Джинни протиснула руки между его и провела по запястьям, выше, прикасаясь к Чёрной Метке. – Это, – маленькая слёза страха, терзающего теперь и Люциуса, который, похоже, решился выступить против Вольдеморта, медленно скатилась по ее щеке, – это закончится только тогда, когда мы умрём…
- Но ты же говорила мне, что «завтра будет завтра» и всё будет иначе, – Люциус улыбнулся. – Забыла уже, Гриффиндорская Кошка?
Джинни вдруг дотронулась до щеки Люциуса и тут же поцеловала его.
- Прости, я вчера вела себя как обезумевшая кошка. Я должна была понять, что сама виновата во всём случившемся. – Конечно же, у Джинни была масса времени, чтобы обдумать и проанализировать каждый свой поступок во время памятного приёма. У неё было достаточно времени, чтобы понять, сколько раз она поступила совершенно неправильно… - Я рисковала и собой, и тобой тогда… прости… Теперь тебе придётся… расхлёбывать…
- Я думаю, что мало изменилось бы из тех событий, не ответь ты на слова Беллы. – Люциус позволял Джинни медленно перебирать пальчиками по его лицу. – Так что ты держалась очень хорошо. – Люциус лгал, он сам не мог понять, почему. Раньше он наверняка отчитал бы девчонку, а возможно, и поиздевался. А сейчас он утешал девочку, как мог. А ведь Джинни верит ему…
- ОН не оставит, понимаешь, не оставит этого просто так… Либо я сдамся, и ОН получит своё, – она поперхнулась самими словами, – либо я покину этот мир, как Нарцисса…
- Нарцисса… она умерла потому, что не хотела жить, бедная моя Нарцисса. – Джинни прикусила губу и уложила Люциуса себе на колени, запустив руки в его волосы, перебирая теперь по голове тонкими пальчиками. – Поверь, она была мне другом. Я любил поговорить с ней.
-Люциус… мне нужно поговорить с тобой о смерти Нарциссы, – Джинни показалось, что это не она говорит, а за неё кто-то другой бьёт Люциуса по самому больному месту. – У меня есть доказательства того, что её убил… её…- Джинни вдруг вцепилась мужу в плечи, склонилась и заплакала, по-детски, тихонько всхлипывая, – ОН… Задушил… - Люциус встал и повернулся к Джинни лицом. – И меня задушит… я… я не дамся ему! – Всё дальнейшее слилось в один всхлипывающий звук. Сейчас она казалась ещё меньше, чем была на самом деле, и так нуждалась в защите, что Люциус не смог отказать себе.
Внезапно лицо Джинни лизнул ирбис, зверь сидел на месте Люциуса. Он смотрел на неё зелёными колдовскими глазами и трогал мягкой лапой за руку. Несколько секунд Джинни ошарашенно искала мужчину глазами, а потом:
- Люциус, – пискнула девушка, не в силах нормально говорить, – это… это ты? – В ярком фосфорном свечении ирбис пропал, и перед Джинни опять сидел Люциус Малфой.
- Я давно догадывался, что Нарцисса умерла не сама, – шепнул он, – но ты не сомневайся, ТЕБЯ я не отдам. – Джинни, пережившая столько шокирующих открытий за один вечер, просто сидела, приложив руку ко рту. Люциус соскочил с постели, - просто доверься мне…
Джинни тоже встала и подошла на негнущихся ногах к мужу.
- Люциус, и тебе не стыдно? – Вдруг спросила она. Мысли про Вольдеморта незаметно отошли на задний план:
- Что? – Удивился Люциус.
- И тебе не стыдно, что ты обманывал меня! Ты же пользовался тем, что мне… ты выведал у меня самое сокровенное… - Джинни раскраснелась как помидор.
Чего только не говорилось красивой кошке, про «первый раз», и про то, как Люциус пришёл к ней тогда, когда у неё были месячные. Даже про то, как ей было хорошо в беседке, и как оскорбительно иногда вёл себя с ней Люциус.
- Зато ты всегда выговаривалась не кому-то, кто расскажет всей Англии, а мне. Ну а я знал, что и как у моей жены на душе. – Люциус вдруг посерьёзнел… - Дорогая, ты нездорова на самом деле? – Джинни в эти же секунды почувствовала, что пол уходит из-под ног… Перед глазами плясали белые мухи, а к горлу поднимался тот сок, который она пила, вперемешку с чаем и зельями. Она уже не слышала, как Люциус что-то говорил…
* * *
Джинни открыла с начала один глаз, потом – второй. Люциус стоял недалеко, она видела его белую голову. Он говорил с кем-то. Похоже – с Глорией. До слуха Джинни долетали отдельные слова:
- Ничего не… завтра… у меня … не тревожить… - Джинни, облокотившись на руку, привстала и посмотрела на Люциуса. Тот тут же поймал её взгляд и подошёл. - Давай, милая, я отнесу тебя в спальню… - Джинни вяло запротестовала, ведь она была уже в спальне…
Люциус подхватил её и понёс вон из комнаты, как оказалось, в собственную спальню. А там было тепло и пахло еловыми ветками, горели свечи. Мужчина осторожно положил Джинни на мягкие подушки и сел рядом.
- Отдыхай, сегодня я не хочу, чтобы ты думала про Вольдеморта, про Нарциссу, и что бы то ни было. Я хочу, чтобы ты думала о том, как следующим летом мы с тобой отправимся на Ривьеру. У меня там коттедж, тебе понравиться.
Джинни только закрыла глаза. Было какое-то странное ощущение, и полёт, и тяжесть. Голова была абсолютно легкой и кружилась одновременно. «Вот и всё, у меня – нервный срыв»… Люциус аккуратно перебрался через жену и лёг, вытянувшись во весь рост. Джинни инстинктивно прильнула к тёплому боку:
- Я люблю тебя, котёнок,– шепнул Люциус уже спящей Джинни. – Всё будет хорошо, ОН к тебе не прикоснётся и пальцем.