Красавица и чудовище. Глава 13

Приходи на меня посмотреть.

Приходи. Я живая. Мне больно.

Анна Ахматова

Всё следующее собрание Беллатрикс просидела как на иголках. Она боялась лишний раз взглянуть на Лорда, потому что воспоминание о его странном поведении и необъяснимой вспышке ярости стояло перед её глазами. Белла так и не поняла, что именно вызвало этот приступ — её неспособность поставить блок или неприглядные воспоминания, в которых фигурировал Рудольфус. В глубине души ей было приятно думать, что Волдеморт ревнует её к мужу, но эту мысль она старательно прятала в глубины своего подсознания. «Нельзя, нельзя так думать о нём! — твердила она себе. — Он выше этих чувств!» Беллатрикс начала понимать, что попалась в ловушку, о которой её предупреждал Рудольфус, когда она только увидела Тёмного Лорда. Она не смогла провести чёткой границы между ними, не сумела создать себе образ живого бога. Белла наделила Волдеморта человеческими чертами, поверила в то, что под его хладнокровной маской скрывается живой и горячий Том Риддл, и теперь для неё было невозможно понять истинную сущность Лорда. Она проиграла эту битву, но разве у неё был выбор? Да, Рудольфус, Рабастан и прочие Пожиратели не сталкивались с таким выбором. Но ведь они и не ловили на себе пронзительные взгляды Волдеморта, не ощущали его обжигающих прикосновений и поцелуев. Разве Лорд не заставил её полностью капитулировать в тот вечер, когда впервые приказал задержаться после собрания? Все эти мысли мелькали у Беллы в голове, пока её повелитель вёл собрание. Лицо Волдеморта было непроницаемым. Он хладнокровно раздавал Пожирателям задания. К Беллатрикс Лорд обратился последней.

— Ты должна будешь напасть на заместителя министра, Белла. — Его голос и пронзительный взгляд заставил её съёжиться. — Завтра вечером он будет возвращаться домой с важными документами, информация проверенная. Твоя задача — отобрать их. Можешь использовать, что хочешь — Круцио, Империо, Обливиэйт. Только не убивай. Он нам ещё понадобится.

— Да, Милорд. — Белла склонила голову.

— А теперь перейдём ко второй части нашего собрания, — объявил Лорд. — Помните, я упоминал о том, что вы должны совершенствоваться в тёмной магии? — Ответом ему послужило гробовое молчание. — Начиная с сегодняшнего вечера, я буду индивидуально тренировать вас. Я вижу, какие таланты скрыты в каждом из вас и мне известно, как развить эти способности. Через полгода вы станете сильнейшими тёмными магами Британии, — тут он слегка усмехнулся, — разумеется, после меня.

— Это было бы прекрасно, мой Лорд, — произнёс Рабастан.

— Рад, что тебе пришлась по вкусу моя идея, — насмешливо ответил Лорд. — Ну что же. С тебя и начнём. И Рудольфус пусть тоже задержится. У вас двоих очень схожий потенциал. Остальные — свободны! — Он махнул рукой, отпуская своих приближённых.

Белла задыхалась от обиды. Как же так, ведь вчера вечером он сказал ей, что в следующий раз они продолжат занятия. Она была готова к защите от легилименции, она весь день представляла себе, как будет ставить блок, а теперь он предпочёл заниматься с её мужем и деверем, а она ему больше не нужна! «Неужели он разочаровался во мне? — напряжённо размышляла Беллатрикс. — Что мне сделать, чтобы вернуть его расположение? Знаю! Надо выполнить его задание без единой оплошности. Да! — воодушевилась она. — Милорд будет мной гордиться!»

Белла ещё не знала, что произойдёт на следующий день. Она легла спать, будучи в полной уверенности, что её ждёт триумф.

— Письма от твоей матери стали постоянной составляющей наших обедов, — неодобрительно произнёс Рудольфус, глядя на то, как Беллатрикс распечатывает конверт. Друэлла Блэк не часто баловала старшую дочь письмами, так что два письма за неделю — это было нечто из ряда вон выходящее.

— Надеюсь, в этот раз там будет написано что-то более приятное, чем в прошлый, — добавил Руди.

— Угу, я тоже, — пробормотала Белла, доставая само письмо. Она внимательно вчиталась в первые строчки. Рудольфус заметил, что у его жены на секунду перехватило дыхание. Она даже побледела, что с ней случалось нечасто.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил он.

Белла ему не ответила. Она поднесла письмо ближе к глазам, словно не веря тому, что было там написано.

— Белла! — позвал её Рудольфус. — Что происходит? Что пишет твоя мать?

— Она… — Беллатрикс подняла на мужа совершенно белое, испуганное лицо. — Мама пишет, что… я даже не могу повторить… возьми, прочитай сам, — она протянула ему записку. Рудольфус пробежался глазами по строчкам. Их было совсем немного, а суть была такова — младшая сестра Беллы, Андромеды, сообщила родителям, что влюбилась в маггла. Влюбилась в маггла. Руди несколько раз перечитал эти слова, прежде чем до него дошёл их смысл.

— Где она с ним познакомилась? — сказал он первое, что пришло в голову. Для Лестрейнджа магглы существовали где-то в параллельной вселенной, до того, как он примкнул к Тёмному Лорду и стал регулярно наведываться в маггловский мир для того, чтобы приносить в него страдания и смерть. Но откуда у тихой и незаметной сестры Беллатрикс могли быть такие знакомства, он не мог и представить.

— Откуда я знаю? — выплюнула Белла. — Она вечно водилась с рейвенкловцами, а они, хоть по-большей части чистокровные или, хотя бы, полукровки, всегда дружили с гриффиндорскими и хаффлпаффскими грязнокровками. О, Мерлин! — Она вскочила и стала нервно метаться по комнате. — Да если бы я знала, чем всё закончится, я бы глаз с неё не спускала в Хогвартсе! Да когда же, когда она успела… — Белла перебирала в памяти всё, связанное с сестрой и приходила к неутешительному выводу, что они ужасно мало времени проводили вместе. Хоть Беллатрикс и Андромеда и были погодками, их интересы были слишком разными, чтобы они могли дружить. Белла всегда предпочитала общество Нарциссы. Самая младшая и самая красивая, настоящая куколка — с ней можно было поиграть, поболтать о пустяках. А Дромеда, всегда серьёзная и слишком напоминающая саму Беллу, не нравилась старшей из сестёр Блэк.

— Что ты теперь будешь делать? — нерешительно спросил Рудольфус.

— Отправлюсь на площадь Гриммо и выбью дурь из этой курицы! — Белла буквально пылала праведным гневом. — А если она не образумится, клянусь, она пожалеет о своём решении!

— Может, мне стоит пойти с тобой? — предложил Лестрейндж. Он опасался, что Беллатрикс не сможет себя контролировать, до того взбешённой она выглядела со стороны.

— Нет, Руди, — секунду поколебавшись, ответила она. — это семейное дело. Блэковское.

— Как хочешь. Белла! — Он окликнул её, вспомнив нечто очень важное. — Не забудь, что вечером тебе надо отправляться на задание!

— Что? — Она остановилась возле двери. — Ах да, задание. Ну конечно. Я помню.

— Ты должна оставить его, Андромеда! — уже в который раз повторила Беллатрикс. Она сидела напротив сестры, за длинным обеденным столом. Вот уже битый час Белла убеждала непутёвую девчонку в том, что грязнокровка из Хаффлпаффа — это не тот человек, за которого должна выйти замуж девушка из семейства Блэк. Но ни уговоры, ни угрозы не помогали. Дромеда лишь качала головой и упрямо отвечала:

— Я люблю его и он любит меня. Что ещё надо для счастья?

— Ты надоела мне! — воскликнула Белла, поднимаясь со стула. — Ты упрямая, наглая, бессовестная дрянь! Как ты смеешь перечить нашим законам?

— Как ты смеешь приказывать мне, что делать! — Андромеда мгновенно встала и гордо вскинула голову. — Тебе ли говорить о любви и браке? Что ты об этом знаешь? Тебя продали Лестрейнджам, а ты покорилась!

— Не смей! — если бы они стояли ближе, Белла точно дала бы ей пощёчину. — Ты не имеешь права говорить о моём браке! Ты ничего не знаешь…

— Точно так же как ты ничего не знаешь о Теде! — вскричала Андромеда. — Он искренний, добрый, сердечный! Ты даже не знаешь, что есть такие люди. Знаю, мама спит и видит меня женой старшего Лестрейнджа, но я никогда не поддамся! Я скорее уйду из дома, чем уступлю вам!

Белла отшатнулась. Она никогда не видела сестру такой разъярённой. Казалось, всё, что долгие годы копилось в Андромеде, наконец-то взорвалось.

— Уйдёшь из дома? — переспросила Беллатрикс. — Ты серьёзно?

— Да!

— Ну так убирайся вон! — вырвалось у Беллы. — Иди к своему магглу, в его маленький, грязный дом! Посмотрим, что ты запоёшь через месяц такой жизни. Приползёшь сюда, поджав хвост!

Андромеда ничего не ответила. Она лишь глубоко вздохнула и пошла прочь из комнаты. Белла проводила её взглядом, а затем побежала следом. Она нагнала сестру только на лестнице.

— Куда ты? — схватила она её за рукав.

— Поговорить с родителями. Пусти, Белла.

— И что ты им скажешь?

— То же, что и тебе.

— Но они выгонят тебя из дома!

— Я бы сама ушла. Я давно знала, что не останусь здесь надолго, так же, как знала, что Нарцисса осуществит все мечты нашей матери и всегда будет её любимицей. Но вот о тебе, Беллатрикс, я думала иначе. — Андромеда положила руку на плечо сестры и тихо, серьёзно сказала:

— Я думала, ты тоже убежишь. Я до последнего не верила в твою свадьбу. Даже, когда ты стояла перед алтарём, я думала, что ты ответишь «нет». Я ждала этого до последней секунды. Но ты испугалась, Белла. Ты предпочла сдаться. Но я сильнее тебя. Я проживу свою собственную жизнь. — и с этими словами Андромеда повернулась к Белле спиной и пошла по направлению к отцовскому кабинету.

— Ты же ничего не знаешь, Энди! — в отчаянии крикнула Беллатрикс. Слова сестры произвели на неё неизгладимое впечатление. Белла даже не думала, что Андромеда считает её неудачницей. На один миг в её голове появилось безумное желание подскочить к сестре, задрать рукав своего платья и показать ей то, ради чего она живёт, рассказать ей о Тёмном Лорде и об её с Рудольфусом отношениях. Но она сдержалась. Она осталась стоять на лестнице, прислонившись к перилам и пытаясь подавить в себе комок рыданий, рвавшихся наружу. «Нет, я не буду плакать! — кричал внутренний голос Беллы. — Она этого не достойна, чёртова предательница!»

Андромеда недолго пробыла вместе с родителями. Спустя десять минут она вышла из кабинета, выражение её лица было спокойным и только сжатые до предела кулаки свидетельствовали об её напряжении.

— Что? — прошептала Белла, переводя взгляд с сестры на отца и мать.

— Андромеда приняла решение, — гробовым голосом произнёс Кигнус. — Она покинет наш дом и больше никогда сюда не вернётся.

— Отныне у нас только две дочери, — добавила Друэлла. На её лице не было написано ни капли сожаления.

— Энди, ты сошла с ума! — Белла предприняла последнюю попытку вернуть сестру в лоно семьи. — Неужели ты не понимаешь, что это… навсегда?!

— Я понимаю, Белла, — голос Андромеды дрожал, но она была непреклонна. — Что бы ты обо мне не думала, ты всё ещё моя сестра, так же, как и Нарцисса. А вы, — она повернулась к Кигнусу и Друэлле, — мои родители. Я не принимаю ваших убеждений, мне противны рассуждения о чистоте крови, но я продолжаю любить вас. Этого мне в себе не изменить.

— Вон, — отрывисто приказал Кигнус.

Андромеда молча пошла к себе в комнату, собирать вещи. Белла ошарашено глядела ей вслед. Она до последнего не верила, что это случится. Ведь можно запереть её в доме, отнять палочку, уничтожить этого Тонкса! Зачем прогонять Андромеду, если её ещё можно спасти?

— Я напишу письмо в Хогвартс, — произнесла Друэлла. — Нарцисса должна немедленно прибыть домой. Она обязана присутствовать при ритуале.

— Каком? — спросила Белла.

— Я выжгу изображение Андромеды с нашего фамильного древа, — решительно ответила миссис Блэк. — Она больше не одна из нас, и я запрещаю тебе и Нарциссе когда-либо упоминать о том, что у вас была сестра.

— Да, мама, — пробормотала Беллатрикс. — Ты права.

Она повернулась и пошла прочь. Ей надо было оказаться в каком-нибудь уединённом месте, где она могла бы нареветься вдоволь. Белла не знала, почему её душат слёзы — из-за предательства Андромеды или из-за того, что она больше никогда её не увидит. Несмотря ни на что, она по-своему любила сестру.

Беллатрикс пришла в себя буквально за полчаса до того времени, когда ей надо было отправляться на задание. Она еле успела аппарировать домой, спешно накинуть на себя пожирательский наряд, и перенестись в указанное Тёмным Лордом место. На улице было уже темно и вокруг никого не было, этот район вообще был весьма пустынным. Но Белла была в таких расстроенных чувствах, что никак не могла сконцентрироваться. Наконец показался чей-то силуэт. Беллатрикс затаилась. Силуэт приближался, приобретая очертания низкорослого пожилого мужчины. Это был мистер Дрейк, заместитель министра. В руках у него, как и говорил Волдеморт, был небольшой свёрток. «И как он только не боится открыто носить важные документы?» — удивилась Белла. Пропустив мужчину немного вперёд себя, она отделилась от стены и направила ему в спину волшебную палочку.

— Ступефай!

Волшебник соориентировался, едва услышав первые звуки. Он тут же развернулся и отразил заклятие. Оно пролетело в миллиметре от него.

— Инкарцеро! — выкрикнул он, но Бела отбила заклинание.

— Кто вы и что вам надо?

Белла не отвечала. Она молча кружила вокруг мага, прикидывая, как лучше выполнить задание.

— Империо! — Беллатрикс решила пойти наиболее лёгким путём, но всё было не так просто. Мужчина отклонился и заклятие не попало в него.

— Кидаешься Непростительными? — в его голосе послышалась ярость. — Может, ты и есть тот загадочный убийца магглов и полукровок? Импедимента!

Белла едва успела отбить заклинание. Она тут же бросила в противника очередное Оглушающее, но безуспешно. Несколько минут они дрались и преимущество явно было не на стороне Беллатрикс. Она постоянно промахивалась, сама с трудом успевая уклоняться от летящих в неё заклятий. Расшатанные нервы не позволяли сосредоточиться. За все полтора года служения Лорду у Беллы ещё не было такой провальной операции.

— Покажи своё лицо, трус! — проорал замминистра. Он направил палочку в лицо врага и крикнул заклинание.

Белла не успела отразить его. Она почувствовала, как маска Пожирательницы спадает с её лица.

— Что… — не мог поверить мистер Дрейк. — Как… — потеряв осторожность, он шагнул ближе, не веря в реальность происходящего. — Беллатрикс, это… ты? — из под низко надвинутого на лоб капюшона на него смотрели знакомые тёмные глаза, а эти выбившиеся локоны не узнать было невозможно. — Зачем? — Он подошёл так близко, что Белла смогла ткнуть палочкой ему под рёбра.

— Простите, мистер Дрейк, — произнесла она. — Это в мои планы не входило, но… Авада Кедавра!

Он свалился ей под ноги. Белла выхватила у него из рук свёрток и подобрала с земли свою маску.

— Чёрт, зачем я это сделала… — Она начала постепенно приходить в себя. — Ведь Милорд запретил! Я нарушила его приказ… — тут она испуганно отшатнулась от трупа, — Он накажет меня!

Метка на руке Беллатрикс заныла. Ведьму вызывал Тёмный Лорд. Ей пришлось аппарировать к нему, так толком и не придумав объяснения её поступку.

— Вижу, ты выполнила моё поручение, Беллатрикс, — Волдеморт протянул руку и Белла отдала ему документы. — Что же, я доволен.

— Милорд, — обречённо прошептала она, — я должна вам сказать…

— Что? — напрягся он.

— Я убила его. — Белла низко опустила голову, ожидая, что сейчас над ней разразится гроза. Но Лорд молчал. Если бы Беллатрикс подняла глаза, то увидела бы, с каким интересом он на неё смотрит.

— Так ты меня ослушалась? — наконец спросил он. В его голосе было скорее удивление, чем ярость.

— О, Милорд, я не хотела! Я долго не могла попасть в него каким-нибудь заклинанием, а он… он смог отбросить маску с моего лица и увидел… первое, что пришло мне в голову…

— Авада Кедавра? — Волдеморт схватил её за плечи и хорошенько встряхнул. — До чего же ты глупа, Белла! Ты ведь могла стереть память! Я запретил убивать Дрейка, как ты посмела сделать это?

— Простите меня... — по щеке Беллатрикс скатилась слеза. Лорд презрительно взглянул на неё, а затем с силой оттолкнул от себя, из-за чего Белла с размаху шлёпнулась в кресло.

— Ты сказала, что не могла справиться с ним. Почему? Ты всегда действовала чётко. Что произошло в этот раз? — Он требовал немдленных ответов и Белла заговорила, глотая слёзы.

— Я не могла сосредоточиться. Я знаю, что это не оправдание, но сегодня случилось нечто ужасное, я не могла забыть об этом и поэтому плохо сражалась…

— И что такого ужасного произошло в твоей никчёмной жизни? — прошипел Волдеморт.

Белла запнулась. В последний момент ей пришло в голову, что не стоит рассказывать повелителю всю правду об Андромеде, но было поздно. Лорд угрожающе навис над ней и схватил пальцами за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

— Говори!

— Моя сестра Андромеда спуталась с грязнокровкой и мать выгнала её из дома, — пискнула Беллатрикс. — Я пыталась её образумить, но тщетно. Милорд, я всё время думаю о ней и поэтому… поэтому…

Волдеморт отпустил Беллу. Он отошёл на несколько шагов и, подумав, произнёс:

— Если для твоей сестры принципы и честь — пустой звук, значит, она грязь и ты не должна думать о ней.

— Я знаю, Милорд… просто это так трудно…

— Ты понимаешь, что из-за отбросов ты нарушила мой приказ, Белла? — спокойным, негромким голосом спросил Лорд. Беллатрикс кивнула. — Значит, ты должна быть наказана.

Она устремила на него испуганный взгляд. Он усмехнулся и направил на неё волшебную палочку.

— Круцио.

Когда Белла применяла это заклятие к своим жертвам, какая-то часть её подсознания желала быть на месте того, кто извивался от боли у её ног и заходился нечеловеческим криком. Беллатрикс чувствовала, что в момент пытки срастается с жертвой в один организм. Она боялась своих потаённых желаний, но, видимо, они были настолько сильными, что небеса решили подарить ей возможность испытать эту боль. По сравнении с ней боль, которую она испытывала во время получения Метки, была детской игрой. У Беллы рвались вены, ломались кости, в кожу впивались тысячи, нет, миллионы, миллиарды отравленных иголок, из глаз, изо рта, ушей, носа текла кровь. Она сползла с кресла на пол, не будучи в силах сидеть. Её ногти царапали холодный пол, безразличный к её страданиям. Когда Лорд снял заклинание, Белла не сразу поняла это. Её тело продолжали дрожать из-за судорог и рыданий. Волдеморт поднял её наверх, позволив вцепиться руками в края его одежды.

— Ты не должна проваливать задания, если не хочешь больше испытывать это, — он ласково гладил её по волосам, вдыхая её боль и страх, наслаждаясь этим. Лорду нравилась такая Белла — в слезах, в крови, до смерти испуганная и тем не менее страстно желающая быть вместе с ним. О да, Тёмный Лорд чувствовал, до какой степени она сейчас хотела его. Но он не желал дарить ей счастье, иначе это не было бы наказанием.

— Уходи, Белла, — отстранил он её от себя, — или домой и приведи себя в порядок.

Она повиновалась, молча подхватив мантию и пошатываясь, вышла из комнаты. Белла с трудом ощущала под собой пол. Перед глазами до сих пор всё плыло, а внутри не было ни одной мысли, только звенящая, ужасающая пустота. Ведьма вышла на улицу, аппарировала к себе, совершенно не думая о том, что в таком состоянии процесс аппарации может закончиться весьма трагично. К счастью, ей удалось добраться до своего дома, не потеряв по дороге ухо, палец или целую руку. Оказавшись в особняке Лестрейнджей, Белла опустилась на стул, стоявший в холле и долго сидела, безучастно смотря в никуда. Постепенно сознание возвращалось к ней, а вместе с ним и понимание всего произошедшего.

— Надо добраться до спальни, — пробормотала она. — Только бы не наткнуться на Руди…

Белла встала и, цепляясь за стены, стала медленно подниматься к себе. Но она была просто не состоянии сдержать стоны, потому что каждое движение причиняло боль. Беллатрикс производила слишком много шума и Рудольфус, нетерпеливо ожидавший её в гостиной, услышал его. Он выбежал в коридор и увидел свою жену в ужасном состоянии. Через мгновение он уже был рядом с ней.

— Белла, что произошло?

— Ничего страшного…

— Ты вся в крови, в слезах и в какой-то грязи! Авроры? Министерство?

— Нет, Руди… не думай об этом.

— Это, — от ужаса у Рудольфуса перехватило дыхание, — это он сделал? Он что, наказывал тебя? Тебя?

— Это было заслуженно, — прошептала Беллатрикс, — я провалила задание…

— Как?

— Я не могу сейчас говорить… прости…

Она начала сползать на пол, но Рудольфус подхватил её на руки. Он отнёс жену в её спальню, стянул с неё мантию и перед ним предстала ужасная, окровавленная тряпка, в которую превратилось платье Беллатрикс. Лестрейндж с минуту медлил, а затем, удостоверившись в том, что Белла совершенно без сознания, избавился от него с помощью заклинания. Затем, надев на жену ночную рубашку, он сбегал в ванную, взял оттуда стакан с водой и платок, и стал осторожно стирать запёкшуюся кровь с лица Беллы.

— Я ведь говорил тебе, не вмешивайся, — горько шептал он, — но ты не послушалась. Ты никого не слушала, Белла, а ведь тебя предупреждали.

Беллатрикс застонала и дёрнула рукой. Рудольфус взял её ладонь в свою.

— Теперь ты видишь, какая жизнь тебя ждёт? Он никогда не полюбит тебя. Если бы он тебя любил, разве смог бы применить Круцио? — Он гладил её по волосам, вслушиваясь в прерывистое дыхание. — Белла, Белла… ты сломала жизни нам обоим.

Где-то в глубине души Рудольфусу было даже приятно видеть Беллатрикс в таком состоянии. Он ни за что бы не признался в этом сам себе, но то, что Белла получила наказание, тешило его самолюбие. Он был, в какой-то степени, отомщён. Наконец-то и Белла почувствовала боль и отчаяние. Но стоило Рудольфусу взглянуть на её бескровное лицо, почти серые, потрескавшиеся губы и кровавые подтёки на всём теле, как его заполняла нежность и сострадание, для прочих чувств не оставалось места.

— Я люблю тебя, Белла, — шепнул он ей, зная, что она не слышит его. — Какой бы ты ни была, я буду любить тебя до конца дней.

Она едва заметно улыбнулась сквозь забытье.